[45-street]

Автор: Ирч (Oui, mon colonel!)
Бета: —
Персонажи: Шакал, Лорд
Рейтинг: PG
Жанр: недоaction
Дисклеймер: моя только шизофрения
Примечание: кроссовер "Дом, в котором" х "Бездна Голодных Глаз. Дорога"

800 с.

В центре арены бесновался бес.
Каламбур, скажите вы, – и будете правы.Но бесу будет совершенно плевать.
Белый песок, раскаленный солнцем, жег бесу ступни даже сквозь плотную подошву сандалий. Ноги его странно подкашивались и жили своей собственной, причудливой жизнью, словно он так и не научился ходить по-нормальному, и теперь боялся их сломать. Его пошатывало, как пьяного. Но двигаться это не мешало: он подпрыгивал, распаляясь, корчил рожи трибунам и сопернику. И вообще, вел себя на редкость паршиво.
Жилистый, с веснушками, рассыпанными по лицу, совершенно не загорелый, – и даже до неприличия бледный для местного климата. У него были чуть приплюснутый нос и прищуренные глаза, тонкие губы, растянутые в пакостной ухмылке и короткие волосы, немного курчавые и отсвечивающие начищенной медью. В отличии от своих соплеменников, он был ниже и гораздо уже в плечах – рядом с матерыми гладиаторами выглядел простым местым жителем из тех, которые имели Право и иногда даже реализовали его – каждый в своё время.
Полы его халатов, расшитые бисером и узором золотой нити, мели песок под ногами, а когда он внезапно припадал к земле – поднимали маленькие песчаные бури.
Из оружия у беса не было ничего. Только странного вида кольца размером от ногтя и больше – стальные, медные и серебряные – плоские, с острыми зубьями, маленькими или большими внутренними отверстиями... Здесь не знали такого оружия. Бес был увешан ими с ног до головы: серьги в ушах, браслеты на ногах и запястьях, несколько связок висели на шее, словно диковинные бусы пустынных племен. Ими же были увешаны и халаты.
Маленький, курносый, неказистый бесёнок, пожалуй, единственный из своего племени так и не окрепший по-настоящему. Не ставший мужчиной, оставшись четырнадцатилетним, юным и несмышленым. Так думали горожане.
Гладиаторы молчали, обходя собрата стороной, стараясь не попадать ему на пути.
Бес смеялся, как гиена над падалью, никогда не говорил серьёзно, доставал окружающих глупостями, не давал спать ночами, напевая странные песни. И никогда не наносил смертельных ран – даже своим, таким же, как и он, бесам. Сеть болезненных порезов по голому телу, множественные переломы – с радостью, но смертельно ранить – никогда. Он отказывался Реализовать Право. И ещё он страстно хотел жить вечно.
Маленький странный бес. Бессмертный подонок из низшей касты, радующийся тому, что никогда не умрет.
Его противник устал бегать по арене, повторяя бесчисленные кульбиты, снося насмешки и мелкие тычки. Обзаведясь по всему телу сложным кроваво-красным узором, на который понемногу слетались мухи, мускулистый гигант-гладиатор мечтал о миге, когда бой закончится. Он сам, не сдержавшись, напоролся на собственное оружие – двуручная секира почти обезглавила его. Алая кровь залила белый песок. Трибуны взвыли, но как-то без души – слишком мало зрителей, слишком скучное зрелище.
Маленький бес погрустнел и отвернулся, не желая видеть Момента Иллюзии, хотя многие верили, что он-то наверняка сможет его уловить.
Откуда-то сверху по ступеням к нему на арену спускался человек.
Нет, не человек, поняли бесы-гладиаторы, в ужасе окаменев на своих местах – на арену гладиатория, тяжело опираясь на короткий посох, спускался Пустотник.
Маленький бес некоторое время наблюдал за тенью, облаченной в тёмный дорожный плащ, а потом неожиданно радостно крутанулся вокруг себя на пятках, хихикнул и сел прямо в песок, подперев рукой подбородок.
Пустотник спустился, подошел к нему и откинул капюшон. Бледная кожа, нос с горбинкой и золотистые волосы. Прямой и уверенный. Пустотник был совсем неправильный – он не имел права быть таким ярким и красивым.
Неправильный Бес и Неправильный Пустотник смотрели друг другу в глаза и улыбались – кривая ухмылка против жесткой усмешки, непозволительное благородство против шутовской развязности. Сверху вниз, снизу вверх.
– Пойдем, Шакал, – процедил Лорд. – Ты слишком засиделся.
– Не преувеличивай, я только сюда пришел! – хихикнул Шакал. – Здесь весело!
– Не ври. Здесь слишком много солнца, – оно портит тебе настроение, я помню...
– Зато здесь благодарные зрители! – Шакал вскинул руки указывая на трибуны и притихших гладиаторов.
Лорд сощурился – так, как умел только он. Яркое солнце играло бликами в его ресницах.
– Не ври, – повторил он и сделал шаг вперед.
– Здесь нет часов, знаешь... – протянул Шакал неожиданно грустно и шестеренки на нем тихо зазвенели. – Ни одних часов в этом чертовом мире. Здесь очень хорошо – и спокойно.
– Ты забыл о песочных.
Шакал задумчиво прикусил губу.
– И кто тебя научил лишать людей удовольствия? Это, наверняка, был Сфинкс! Жестокие, жестокие люди...
– Пойдем... тебя заждались.
Табаки тяжело поднялся, пряча руки в рукавах необъятных халатов.
– Обещай, что мы вернемся. Вернемся и покажем этим дуракам настоящее шоу. Мы ведь не можем вот так просто уйти...
– Вернемся, – холодно пообещал Лорд. – А пока придумай пару хороших сказок, – как ты умеешь. Таких, чтобы к нашему возвращению в них поверили...
Они молча шли сквозь зрительские ряды – плечом к плечу.
На выходе Шакал обернулся и радостно заорал:
– Эй, горожане! Слышали! Я – великий герой! Я уложил на обе лопатки эту огромную мерзкую рептилию! Это хладнокровное! И теперь потащу его на своем хребте в Зал Ржавой подписи! И запомните хорошенько: я тот, кто страсть как хочет умереть!
Оборачиваясь к Лорду, он улыбнулся своей самой шкодливой улыбкой:
– Теперь они придумают всё сами, видишь?
...Вокруг них уже шумел Лес. Бездна Голодных Глаз осталась ждать их возвращения.