[45-street]

Название: Беспокойное семейство
Автор: Ирч (Oui, mon colonel!)
Бета: —
Рейтинг: G (PG-13 за намеки)
Жанр: general, humour
Дисклеймер: моя только шизофрения
Предупреждение: ООС ради ООСа, фанон, авторский_юмор_тм
Примечание: будет апаться

Персонажи: (fem!)Вайпер, Скалл, Люче

500 с.

***
Скалл сидит в глубоком мягком кресле, вольно откинувшись, вытянув ноги и подперев правой рукой подбородок. В его левой руке то появляется, то исчезает мелкий кругляш белого металла: лёг на ладонь и исчез в зажатом кулаке, снова появился уже на тыльной стороне ладони, зажатый между средним и указательным пальцами, перекатился ближе к большому – дзинь! – и вот уже летит высоко к потолку, ловя последние закатные лучи и разбрасывая по комнате шустрых солнечных зайчиков.
Вайпер, не в пример каскадеру, сидит за столом на краешке стула. Спину она держит слишком ровно, так что можно подумать, будто под бессменным плащом у неё стальная рейка – от поясницы и до самой макушки – и капюшон она оттого же не снимает. Кажется, она не обращает внимания на действия Скалла, и только по подрагиванию тонких пальцев, которые держат фарфоровую чашку, и по чуть поджатым губам можно понять, насколько он её раздражает.
Дзинь! шмяк! – два евро снова исчезают в руке, давая Вайпер несколько мгновений на передышку, ровно до тех пор, пока монета опять не окажется в воздухе.
– Перестань, – наконец глухо говорит девушка, не выдерживая, и, не поворачиваясь, отставляет пустую чашку.
– М? – словно рассеянно переспрашивает Скалл и вновь отправляет монету в воздух.
– Я сказала, чтобы ты перестал, – повторяет она с нажимом и, чувствуя, как копится раздражение внутри, спрашивает: – Тебя не учили, что деньги надо беречь и любить?
– Хм, дай подумаю… – театрально прикладывая палец к виску, отвечает тот. – Нет. Точно, нет. Меня учили, что беречь и любить нужно только жизнь.
– Собственную?
– Возможно. Не уверен.
– Как глупо! – кидает Вайпер, словно это не слова, а белая перчатка – вызов на дуэль.
– Я бы на твоём месте поостерегся говорить, что мои родители учили меня глупостям, – принимает вызов каскадер. Он медленно откладывает монету на край стола, оставляя на идеально-отполированной деревянной столешнице четкие, хоть и не глубокие царапины, и тянется за своей чашкой. – А вот чему учили родители тебя – ещё тот вопрос.
– У меня нет родителей, – спокойно парирует Вайпер, и в её словах нет ни тени эмоций.
– А… – начинает парень, но в этот момент вместо чашки в его руке оказывается извивающийся скорпион, которого он держит за хвост, – черный, блестящий, размером чуть больше среднего.
Скалл гадливо сбрасывает себе под ноги насекомое, но почти сразу понимает, что с ним сыграли злую шутку: бьётся тонкий фарфор, остатки капуччино брызжут вокруг, пачкая натертый до блеска пол и мягкую обивку кресел уродливыми бурыми пятнами.
– Дура! – срывается он на фальцет, отряхивая комбинезон от капель. Впрочем, в голосе его нет ни ненависти, ни злости, а только таится какая-то лёгкая, непримечательная нотка искренней обиды.
Вайпер молча встает и выходит из комнаты в коридор, где её уже встречает Люче.
– Спасибо за кофе, – говорит иллюзионистка.
– Как тебе наш Хранитель Облака? – улыбается глава семьи.
– Вульгарный тип.
– Да, очень милый мальчик! – смех Люче звучит серебряным колокольчиком.
– Мажор, маменькин сыночек…
– Ооо, вы обязательно подружитесь!
– Мне пора.
– Вайпер, – в голосе Люче нет упрека, только забота. – Удачи.
– Да, – зачем-то соглашается та, и только шуршание плаща в коридорах особняка ещё напоминает о её кратковременном визите.

---

Персонажи: Колонелло/Лал, Реборн, Маммон и Люче

600 с.

***
Если послушать, как они разговаривают, не поймешь, кто кого поучает. И у обоих всегда такие интонации, словно каждая из них – единственная здравомыслящая.
Ни один мужчина не станет прислушиваться.
– Две женщины на одной кухне никогда не уживутся, – многозначительно изрекает Маммон.
– Ой, кто бы говорил, – улыбается Реборн.
Маммон обижается: то, что она не любит готовить – не повод для насмешки. Тем более, что именно не любит, а не то, что можно заподозрить.
На веранду поднимается взлохмаченный Колонелло, одной рукой аккуратно прикрывая другую. Вид у него загадочный и хитрый.
Крадучись, он направляется на кухню, подмигивая на ходу. "Смотри и слушай, чего покажу" – читает Реборн по губам и приподнимается из кресла, с легким интересом следуя за ним.
– Это нерационально! – слышится возмущенный голос Лал. – Ненавижу этих свиней из парламента! Реформа армии? Да в гробу я видала...
– Не ругайся, – просит Люче. – Женщине не пристало так выражаться.
– Да плевать! И при чем тут "женщина"? – Лал выпрямляется, помахивая ножом. Реборн не их пугливых, но должен признать, что предмет кухонной утвари в её руках выглядит немного пугающе.
– Лал... – певуче зовет Колонелло, становясь у неё за спиной.
Она отмахивается всё тем же ножом и, уперев свободную руку в бок, выжидающе смотрит.
– И что, ты считаешь, эти чванливые толстосумы правы? Черта с два! Они и значения слова "армия" не знают!
– Лал... – голос Колонелло звучит совсем тихо.
– Ну, что тебе ещё на... – она раздраженно оборачивается, собираясь выговорить всё, что думает о нем, но осекается и замолкает, потом делает глубокий вдох и...
Кажется, у Реборна закладывает уши, когда Лал с визгом отпрыгивает в сторону и молниеносно вскакивает на кухонную софу, забиваясь в угол. Такой быстроте реакции мог бы позавидовать даже Фонг.
Реборна начинает душить смех, но он привык держать лицо, поэтому лишь саркастично дергает бровью и прикладывает указательный палец к губам.
Люче удивленно смотрит на сороконожку, свернувшуюся в ладони Колонелло.
– Какая милая, – спокойно говорит она, и Реборн всё-таки прячет неподобающе широкую улыбку в ладони.
– Эй, обожаю это, – сообщает Колонелло, с прищуром сытого кота глядя на Лал снизу вверх.
Реборн думает, что нельзя – просто неприлично! – быть довольным от такой глупости. С другой стороны, увидеть чисто женскую черту характера грубоватого и прямолинейного капитана – забавно как минимум.
Лал, прижимаясь к стене и зажмурив один глаз, тяжело дышит приоткрытым ртом. Руки её, прижатые к груди, нервно дрожат. Колени подгибаются. Она словно вот-вот упадет в обморок.
– К... К-колонелло... п-пожалуйста... – с придыханием просит она. – У... у-убери эту... это...
– Так точно, капитан, – подобострастно откликается он, но только подходит ближе.
Лал ещё больше вжимается в стену, откидывает голову назад и тихо стонет.
– П-прекрати...
– Эй, вот это лицо я тоже очень люблю ,– выглядит невероятно сексуально, – Колонелло серьёзно склоняет голову на бок. – Если б ты ещё перестала сдерживать стоны, когда подо мной... Эй, подумай об этом, хорошо?
Люче отворачивается и закрывает рот ладонью. Реборн закатывает глаза.
Колонелло подходит к окну, свешивается с него и опускает насекомое на листья декоративного винограда.
Лал с опаской открывает один глаз, потом второй, потом расслабляется и, неловко расправляя футболку, спускается с софы. Нервно приглаживает волосы и поднимает голову.
– Итак, на чем мы остановились?.. – начинает она спокойно и тут же бросается к Колонелло. – Убью ублюдка! И язык вырву!
Готовый к такому повороту, Колонелло успевает выпрыгнуть в окно прежде, чем она его достает.
– Мои розалии, – вздыхает Люче.
– Думаю, с ними всё в порядке, – тихо отвечает ей Реборн.
– Мой язык тебе ещё понадобиться там, где он есть! – заливисто смеясь, кричит Колонелло, манит Лал пальцем, и она азартно спрыгивает с подоконника за ним.
Люче возвращается к прерванному занятию, а Реборн – на террасу в компанию Маммон.
– Придурки пустоголовые, – мимоходом замечает он.
– Завидуешь? – спрашивает Маммон.
– Нет, – отмахивается Реборн.
– Нет?
– Совсем нет.
– И я, – соглашается Маммон.

---

Персонажи: Фонг, Лал Мирч (Фонг/Маммон)
Примечание: написано в рамках акции "скури чужой фанон и поделись им с ближним" – по мотивам этого драббла от  Сэтто

600 с.

***
– Я бы хотел с вами кое о чем поговорить... – Фонг сделал многозначительную паузу. – Спросить. Как у женщины, понимаете?
Лал чуть не поперхнулась и решила, что если уж разговор начинается так, то стоило взять не пиво, а чего покрепче.
Фонг изучал чаинки в своей чашке.
– Как у женщины? – уточнила Лал. – У меня?
– Я хотел спросить у Люче, – признался Фонг, – но мне стало неловко. Она всё-таки...
– Женщина?
– Да, – Фонг улыбнулся – то ли виновато, то ли иронично.
Вот же двуличное отродье, меланхолично подумала Лал.
– Видите ли, вы – тоже женщина, но в то же время, как человек, работающий с...
– Идиотами?
– С мужчинами, – мягко поправил её Фонг. – Вы, вроде бы, немного свой парень.
– Шпион на вражеской территории, – Лал сделала ещё глоток, разглядывая барную стойку – после вчерашнего разговора с Вайпер там ничего не изменилось. – Ясно.
– Дело в том, что на днях во время небольшой тренировки с Реборном я был ранен, – Фонг снова сделал небольшую паузу, словно задумавшись. – В тот же вечер ко мне подошла Вайпер и предложила мазь. Сказала, что заметила, как я не смог уклониться...
Лал решила, что у неё дежа вю. Верде говорил, это верный признак рака мозг. Впрочем, Верде – не врач, а Скаллу даже Реборн с Колонелло этот диагноз каждый день ставят. Так что, не в счет...
– Я подумал, что она опять издевается, – Фонг нервно поставил локти на стойку и сцепил пальцы в замок. С него постепенно слетал напускной налет невозмутимости. – Да уверен просто, что так и было, – ещё эта её саркастическая усмешка. Сам не знаю, как сдержался, чтоб не ответить...
Лал рассеянно кивнула. Всегда интересно выслушать мнение оппонента, мимоходом решила она.
– Но, хоть Вайпер и помешана на деньгах, за качество её товара не стоит волноваться, поэтому я согласился, – Фонг вздохнул. – Пришел. Разделся. Сижу... Знаете, капитан, а у неё ведь такие пальчики! Тонкие, маленькие, нежные...
Лал поднесла стакан к губам.
– А я же тоже мужчина, между прочим! – Фонг эмоционально взмахнул руками. – Если бы не Сутра Сердца, читаемая про себя, я бы натворил лишнего!
Лал украдкой выплюнула осколки стакана в остатки пива – ей никогда не нравилось предательское тонкостенное стекло! – и косо посмотрела на собеседника. Тот барабанил пальцами по барной стойке и на неё, к счастью, не смотрел.
– Я попробовал ей намекнуть, что деньги – не самое важное... Будда Амида! – Фонг потер глаза и обернулся к Лал. – На самом деле, я намекал даже не на это. Я... как бы сказать? Я был слишком возбужден. Я почти предложил ей разделить со мной постель. Ну, вы меня понимаете, капитан?
Лал медленно кивнула, стараясь сохранить лицо.
– С каждым моим словом Вайпер становилась всё более напряженной, злилась всё больше. Мне кажется, я был слишком настойчив и прямолинеен. Наверное, она обиделась. Поймите правильно, моё предложение было совершенно серьёзным, и я имел в виду длительные отношения... Но я совершенно не понимаю европейских женщин и не умею с ними разговаривать!
Фонг уже отчаянно жестикулировал – от обычной сдержанности не осталось и следа.
– Вы могли бы мне дать совет, капитан?
Лал жестом подозвала бармена.
– Абсента. Два! – коротко бросила она, потом подумала, глядя на Фонга и поправилась. – Три! Два из них – мне, одним я сегодня не обойдусь.
– Всё так плохо? – печально уточнил Фонг.
***
– Всё-таки, почему мы здесь?
– Потому что тут нет окон и есть запирающаяся дверь, – объяснила Лал, стоя на пороге и демонстрируя ключ. – И пока вы не поговорите как люди, я вас не выпущу! Развели мне тут мыльную оперу...
Прежде чем ей ответили, она с чувством хлопнула дверью.
Щелкнул замок.
Не поубивают же они друг друга, в конце концов, решила Лал.

---

Персонажи: Реборн, Колонелло, Фонг, Ламбо
Саммари: R-11. ♠ KHR! Реборн | Колоннелло | Фонг | Ламбо. Сбежавшая "невеста". Обручальные кольца, выброшенные в окно. "Идите в жопу, извращенецы! И-Пин забери меня отсюда!!!"

600 с.

***
Его первой и главной стратегической ошибкой было то, что он зашел в эту комнату. Сама по себе комната была самая обычная и находилась на втором этаже главного особняка Вонголы. Пара мягких диванов, стеклянный журнальный столик с коваными ножками, зеркала в резных рамах, светильники на стенах, ковер на полу, барная стойка. Две пары глаз, устремленных на молодого Бовино. И если первый из присутствующих вызывал у Хранителя Грозы разве что легкое чувство неловкости, то ко второму Ламбо питал целую гамму весьма неоднозначных эмоций, временами варьирующуюся от искреннего восхищения до столь же искренней ненависти.
– Тупая корова, – довольно хмыкнул Реборн.
– Телёночек, – поправил его Колоннелло.
– Кажется, меня кто-то звал внизу… Я пойду, да? – попятился к двери Ламбо, почуявший недоброе, но Реборн оказался быстрее, преградив ему путь к отступлению.
– Корова, – Реборн со всей элегантностью, на какую был способен, поймал руку Хранителя и поднёс к губам. – Ты же не откажешь мне в чести быть твоим мужем?
– Ык!.. – только и смог сказать Ламбо, когда в подтверждение своих слов киллер надел на его безымянный палец чуть ли не из воздуха взявшееся кольцо.
«Бриллиант, три карата… в платине» – отметил про себя тот и попробовал вывернуться, тут же натолкнувшись на Колоннелло.
– Ты же, конечно, откажешь ему? Этому черствому грубияну, который ни во что тебя не ставит?
– А… – неопределенно согласился Ламбо.
– Вот и правильно! Выходи за меня! – и Колоннелло рывком привлек его к себе, одевая на безымянный палец другой руки точно такое же, как и у Реборна, кольцо.
– Да что такой солдафон, как ты, может знать о настоящих чувствах? – киллер угрожающе потянулся за револьвером.
– Больше, чем хладнокровный убийца! – осклабился милитарист, закрывая собой Ламбо, который, наконец, начал приходить в себя и потихоньку отодвигаться к окну. (Что, на самом деле, стало его второй стратегической ошибкой, но откуда ему было знать об этом?)
– У тебя, помнится, была Лал, – наступал меж тем Реборн.
– Она всего лишь наставник и друг! А вот не ты ли на каждом шагу объявлял, что Бьянки – твоя любовница? – контратаковал Колоннелло.
– Жена – не любовница, да и с Бьянки мы расстались!..
В этот момент Ламбо всё же уперся копчиком в подоконник и окончательно пришел в себя!
– И… идите в жопу, извращенцы! – возопил он, срывая кольца и выбрасывая их в окно.
– Это обязательно, – невозмутимо и деловито согласился Реборн.
– Но только после свадьбы, в первую брачную ночь, – подтвердил Колоннелло.
– И… И-пин, забери меня отсюда! – взвыл Ламбо, не в силах понять, кто же всё-таки сошел с ума – он или эти двое.
Тут-то и дала о себе знать его вторая стратегическая ошибка.
– И-пин немного занята, я за неё, – мелодично мурлыкнула «ошибка», неожиданно оказавшись на подоконнике и обнимая Ламбо за талию. – Ну, что же вы, мальчики? Прежде, чем делать такое предложение, нужно немного церемониала – встречи, цветы, ухаживания… Ламбо, ты будешь со мной встречаться?
Когда в поместье успел объявиться Фонг, Бовино не знал, но, в любом случае, даже это знание не вернуло бы ему душевного равновесия. Ужом вывернувшись из цепкой хватки китайца, он пулей взлетел на подоконник и кубарем скатился вниз, прямо на пышные кусты чайных роз и, уже через мгновение оказавшись на ногах, как можно быстрее заковылял подальше от злополучного окна, то и дело оглядываясь, нет ли погони.
– Есть контакт! – Колоннелло повис на подоконнике, высунувшись из окна, и смотрел ему вслед.
Фонг с беспечным видом сидел рядом и теребил косу.
– Со Скаллом в прошлый раз вышло лучше, – хмыкнул Реборн, доставая из бара бутылку виски.
– Скалл в прошлый раз пожаловался Лал, между прочим! – выпрямился Колоннелло.
– Ой, избавь меня, пожалуйста, от ненужных мне подробностей твоей личной жизни, – отмахнулся киллер.
– Господа! – Фонг жестом велел обоим замолчать и прислушался. – Кажется, у нас ещё один гость…