[Oui, mon colonel!]

Название: С его стороны
Автор: Ирч (Oui, mon colonel!)
Бета: —
Персонажи: Нойтора, Заэль, Тесла, остальные упоминаются
Рейтинг: PG-13 за лексику
Жанр: drama
Дисклеймер: не мое ни разу – моя только шизофрения
Саммари: написано по заявки с  Bleach Non-Kink, но там стеб указан был – ну и как-то не выложилось.
Предупреждение: АУ, может оказаться ООС

2310 с.

…а залогом останется – горечь ночей
и присутствие духа, и слияние глаз,
и разлука что нам навсегда.
©«Здраствуй», Д. Арбенина

– Мне нужны результаты сейчас, ты меня понимаешь? Под меня копают все, кому не лень! А ты!.. – пустая пробирка летит в стену.
– Перестань метаться как лев в клетке и успокойся. На все нужно время. Чем больше времени – тем лучше результат. Ну почему я должен это тебе объяснять? Ты же умный, образованный человек?! – мужчина замолчал и опять погрузился в сложные формулы, написанные ровным витиеватым подчерком, с множеством хвостиков и завитушек. Вписав еще пару цифр, он отложил перо и посмотрел на собеседника: – А за каждую разбитую пробирку будешь приносить мне десяток, а то они бьются и взрываются только так: не за свои же деньги мне их брать?
В большой подземной лаборатории воцарилась тишина: немногие сотрудники, работающие здесь, уже ушли по случаю пятницы и позднего часа. Только заведующий все еще оставался, не смотря на приближающуюся полночь и подтверждая слухи о своем маниакальном поведении.
Был он молод и хорош собой, чрезвычайно умен и… потерян для личной жизни. Не смотря на красивое лицо с высокими скулами, так эффектно подчеркнутое копной светлых волос с несколько не натуральным оттенком и стройное гибкое тело, мужчина продолжал вести холостяцкий образ жизни. Оставался в лаборатории на ночь и корпел над рядами формул. Доброжелатели смеялись, утверждая, что он на полпути к открытию философского камня. Недоброжелатели злословили о его нетрадиционной ориентации и других психических отклонения. Сам же он не слышал – или просто игнорировал – и тех, и других, продолжая обитать в мире науки и общаясь лишь с ограниченным кругом людей, который сводился к коллегам, подчиненным и спонсору и прямому начальнику, с которым он сейчас и беседовал.
С этим высоким брюнетом с бледной кожей и дурным характером они были знакомы давно и завязаны так крепко, как мало кто предполагал. Ну, за исключением людей знающих.
Росли они вместе, вместе учились в школе, вместе – в институте, хоть и на разных факультетах. Одаренные гении своего дело, но обделенные судьбой: их первым воспоминанием был обшарпанный приют где-то на окраине далекого, Богом забытого городка.
– Ты слышишь меня, Гранц? Твою!.. Ищейки этой девки опять что-то вынюхали и бродят неподалеку! Мне надо что-то сделать, чтоб замести следы. У меня два склада, полных токсичными отходами и голосование в сенат на горизонте. И только два пути: я избавляюсь от этой дряни и получаю место, либо меня отправляют в тюрьму на очень долгий срок! – Меряя комнату шагами, продолжил между тем брюнет. Когда он вошел в круг света, стало видно, что длинный лабораторный халат, чистый и идеально отглаженный, небрежно накинут на плечи поверх элегантного делового костюма цвета слоновой кости. В тон костюму была сшита и повязка прикрывающая левый глаз. Начищенные до блеска лакированные ботинки цвета «кофе с молоком», ремень – с хромированной пряжкой. На белой шелковой рубашке расстегнут воротник. Бриллиантовые запонки дополняли внешний вид так, что сразу не оставалось сомнений – у этого человека деньги водятся и, притом, большие.
– Ого! Да ты, никак, понизил ее? – чуть ехидно поинтересовался ученый. – Раньше называл то «сучкой», то «шлюхой», а теперь – всего лишь «девка»… И где ж она так перед тобой проштрафилась? Нойтора, я же сказал, что все сделаю в лучшем виде и в свой срок, не подгоняй меня. Кроме того, когда ты вот так по лаборатории носишься, у меня процесс химической реакции вон на том столе стопорится. А я, между прочим, над этим веществом третий месяц работу веду и не хочу, что б все это время – коту под хвост. Кстати, о котах… о нашем ловеласе чего-нибудь слышно?
Нойтора стукнул кулаком по столу перед ученым и, глядя в глаза собеседнику, вкрадчиво заговорил:
– Не прикидывайся дураком и не переводи разговор на Джаггерджека. Этот не пропадет, будь уверен: у него работа с акциями – ни офиса, ни дома. И законно все – почти. А вот если меня сажать будут, кому, как думаешь, срок со мной мотать? Надеешься, она тебя не тронет? Ха! Так же как и меня отправит на скамью подсудимых – и мы еще посмотрим, кому срок больше дадут, сечешь? Твои эксперименты тебе даром с рук не спустят.
– Я все знаю – не надо меня пугать. – С ударением на каждом слове ответил Гранц. Лицо его стало серьезным. – У меня уж почти все готово. Подожди неделю – и я принесу тебе формулу антитоксина. А теперь уходи, пожалуйста, – ты мешаешь мне работать. Или забыл, чем в прошлый раз твои буйства в лаборатории закончились? Вижу, забыл… Ну, так я напомню: вон, повязочка на глазу – не жмет, а? Кислоты у меня еще много – тебе хватит.
Ноитора Джируга нехорошо усмехнулся и выпрямился.
– Не надо, я все помню – и ошибки свои помню, и глупости. Но я рассчитываю на тебя – хотя и не доверяю. В конце концов, выбор у нас обоих невелик – мы друг другу нужны. Запомни это. – Мужчина развернулся на каблуках и быстрым шагом удалился из помещений лаборатории – только белый отглаженный халат, брошенный на пороге, остался напоминанием о его визите.
Заэль Аполло Гранц поморщился, откинул несколько упавших на лицо прядей и поправил очки. Еще раз посмотрел на столбики формул на листе и, удовлетворившись результатом, направился к одному из дальних столов. Работать в рамках, которые ему задавал Джируга, было слишком скучно и банально, поэтому он часто откланялся от первоначальных целей. То же самое произошло и сейчас: он уже второй месяц якобы работал над решением задачи, которую мысленно уже давно решил. Выполнение ее было делом десятым и требовало – от силы – сутки.
Он вздохнул, глядя на ряды колб, пробирок с разноцветными субстанциями и емкостей с чистыми препаратами. Вот этот эксперимент был ему по душе, а разработка антитоксина… «Фу, какая тоска! – подумал он. – Но завтра, пожалуй, придется уделить немного времени на него. И почему все эти ротозеи из лаборатории тупы, как пробки, и не видят самых очевидных вещей?» С этой мыслью он натянул перчатки и принялся за работу.

***
В кабинете, обставленном белой кожаной мебелью и панелями красного дерева, горел только один светильник, где-то в самом углу. Когда Джируга устало поднялся к себе и прикрыл дверь, от стены отделилась тень и согнулась в почтительном поклоне, на что он лишь неопределенно махнул рукой. Не включая свет, он подошел к небольшому бару, спрятанному в нише, достал оттуда стакан и бутылку виски, а из холодильника, располагающегося под баром – приличный кусок льда, на широком серебряном подносе.
Сняв пиджак и размяв затекшую шею, хозяин кабинета принялся за виски.
– Пока меня не было, кто-нибудь звонил? – спросил он у блондина, стоящего как каменный идол.
– Было три звонка: два рабочих и один личный. С чего начать?
– С работы.
– Звонили пиарщики – сказали, у них к избирательной программе все готово.
– Отлично. Им надо перезвонить и перепроверить. Дальше.
– Второй звонок был от секретарей того господина, что хотел слияния наших компаний…
– К чертям! – Нойтора осклабился. – Пусть не надеется спихнуть все свои грешки на меня. Я не идиот – у меня своих проблем по горло… Что там с личным?
Парень замялся. Сразу стало ясно, что эта самая неприятная тема, и он предпочел бы оказаться подальше отсюда, а не передавать состоявшийся телефонный разговор.
– Ну? – Джируга, почувствовав чужую неуверенность, взглянул на подчиненного. – Кто это был? – с расстановкой, почти по слогам, повторил он.
– Гм… Звонила госпожа Нелиель. – блондину не хватило воздуха, что бы продолжить, когда нож с силой вошел в лед, для которого был предназначен: брызнули мелкие осколки, на серебряном подносе осталось несколько заметных царапин.
– Продолжай… – прошипел хозяин кабинета и, кинув в стакан несколько крупных осколков, налил виски до краев.
– Она… – помощник набрал в грудь воздуха. – Она просила передать, что если вы не прекратите и не снимете свою кандидатуру, то она не посмотрит на общее прошлое и, как прокурор округа, приложит все усилия, чтобы посадить вас на как можно более длительный срок.
Джируга молча смотрел на тающий в бокале лед и секретарь немного осмелел.
– А еще она просила передать – не как от прокурора, а как от человека, которому дороги семья, близкие и друзья – она переживает за вас, господин…
Бокал полетел в стену.
– Сука! Паршивая лицемерная сука!.. – Джируга был страшен в ярости. – Тесла! Иди в лабораторию и скажи Гранцу: трое суток! Трое суток на антитоксин. Если справится – я обещаю ему оборудование, которое он просил – хоть из-под земли достану. И брата его найду непременно – и мне плевать, зачем ему этот прощелыга – но если он так хочет… Трое суток – и не минутой больше! А теперь, вали уже!

***
Когда Тесла бесшумно скользнул в лабораторию, его внимание тут же привлек странный запах и характерное задымление. Один из дальних столов был раскурочен и восстановлению явно не подлежал, являясь уже кучей мусора, в середине которой продолжало что-то дымиться и искрить. Сам ученый сидел прямо на полу с совершенно счастливым видом и исправлял что-то в записях.
Но, не смотря на занятость, присутствие постороннего Заэль почувствовал сразу. Оглянулся, увидел блондина и устало-наиграно произнес:
– Меня достал ты и твой босс, я занят. Я работаю! Если ты ищешь его, то даже не надейся – он с полчаса, как ушел.
– Знаю. – Холодно ответил секретарь. Заэля парень не любил – сильнее он не любил, пожалуй, лишь «госпожу Нелиел», как сам ее называл. – Господин Нойтора просил передать, что у вас есть только трое суток и не минутой больше. – При этих словах ученый скривился. – Трое суток на препарат в обмен на желаемое вами оборудование и любые средства в поисках вашего брата…
У Гранца тут же загорелись глаза.
– С этого надо было начинать! – бумага с рядами формул полетела куда-то под стол, когда заведующий лабораторией вскочил на ноги. – Что-то еще, Тесла?
Тот замялся.
– Препарат и яд для этой… женщины. Не смертельный, но чтоб избавиться от ее навязчивого присутствия в жизни господина Нойторы… – тихо и с запинками проговорил парень.
Заэль провел рукой по глазам и расхохотался:
– Ты уверен, что Джируга тебе ЭТО сказал?
Тесла потупился. Заэль, отсмеявшись, направился к двери в подсобные помещения, а через десять минут вернулся с припыленной бутылкой зеленого стекла и маленькой баночкой, в которой что-то позвякивало.
– Вот. Скажешь, от меня. А там – сам решит, использовать или нет. Добрым я стал, другим на попятный иду. Принцип действия – объясняю только раз! – в бутылке – вино, в вине – сыворотка, разработанная мною лично. Убить не убьет, но нервы попортит так, что даме не до выборов в сенат будет. Дальше… – Гранц потряс баночку. – Тут – антидот. Две капсулы за пять минут до употребления вина – и оно не возымеет эффект. Единственное, что останется, пригласить ее на ужин. А теперь иди отсюда – у меня всего трое суток срока, а с братцем мне есть о чем потолковать, так что…

***
Нойтору Тесла застал все там же, в кабинете: тот достал новый стакан и теперь потягивал виски, устало развалившись на диване и закинув ноги на журнальный столик.
– Что это у тебя? Иди, кстати, выгоняй из гаража машину – я сегодня домой. Надоело здесь. Как проклятый…
– Это господин Заэль передал – как альтернатива решения проблемы… – тихо проговорил Тесла и пересказал все, о чем говорил ученый. Нойтора усмехнулся.
– Что б я так проблемы решал? Да вот еще! Пшел вон, за машиной. Спущусь через двадцать минут.
Секретарь еще раз поклонился и вышел из кабинета, плотно притворив дверь.
Джируга встал с дивана и, подойдя к окну, открыл его настежь. Вернулся к столу, на котором стояла бутылка – старая, без этикетки, сразу видно, что с хорошей выдержкой вино брали, прямо из лучших погребов. Некоторое время подумав, достал из бара штопор, вытащил пробку. С пренебрежение поднес к носу и еще больше скривился, после чего почти полностью опорожнил содержимое бутылки в стоящую рядом пальму, оставив лишь глоток на донышке.
– Ты мне никогда не нравилась! Не жалко, если что… – лениво сообщил он пальме. После чего поставил бутылку на журнальный столик и подошел к рабочему столу. Извлек откуда-то маленький магнитный ключ и открыл самый нижний ящик, который-то и за ящик никто не принял бы. Там обнаружился небольшой альбом в мягком переплете. С альбомом он и вернулся к дивану. Взял баночку, кинул в рот две капсулы и, откинувшись на мягкую спинку, открыл первую страницу.
Со страниц альбома на него смотрели молодые и смеющиеся лица, не отягощенные заботами зрелости. Два десятка студенческих черно-белых фото.
Вот братья Гранцы: ученый и игрок-аферист. Странная парочка. Стоят, обнявшись, смеются: открыто, легко, молодо…
Вот те же Гранцы пытаются оттащить ловеласа Гриммджо от его заклятого друга Шиффера. Даже сейчас кажется, что слышна матерная брань Джаггерджека. Гранцы смеются. Шиффер, как всегда, апатичен – мальчик из хорошей семьи, из богатой семьи, семьи, которая не смогла ему дать одного – любви. Так он ей и не сумел научиться.
А вот уже Ильфорте оттащил Гримма подальше и расписывает ему новую авантюрную идею. Грим тогда еще не знал – повелся. Много ему потом пришлось продавать, чтоб расплатится – чуть ли не собственную шкуру.
На следующей странице была Нелиель… В компании своих вечных помощников – Пеше и Дондочаки. И ведь надо же, с университетских дней и все последующие годы они неотступно следовали за ней! Джируга покачал головой: даже с Теслой он познакомился позже, уже открыв собственную фирму.
Зло перевернув страницу, он чуть не вырвал ее из альбома. Потом еще и еще – он листал, смотрел на те лица и гнев овладевал им все сильнее и сильнее. Он не понимал – просто не хотел понимать! – куда делись все эти молодые и счастливые люди, и кто на их место поставил озлобленных, излишне-самодостаточных существ. Существ! Потому что назвать их людьми уже язык не поворачивался!
На последнюю страницу он долго смотрел: это был снимок с вручения дипломов.
Там был он сам: волосы тогда еле доставали плеч, улыбка…ну, по-доброму он не умел улыбаться – не научили в приюте. На руках он держал Нелиель – она смеялась и обнимала его за шею. Почему-то вспомнилось, что тогда она не носила открытой одежды – вот и здесь на ней простая обтягивающая блуза под горло и клешеные штаны. Распущенные волосы…
С хлопком закрыв альбом и убрав его на место, Джируга взглянул на часы – Тесла уже должен был подогнать авто. «А если нет – ему же хуже» – подумал он. Взял со стола бутылку и глотнул то, что там оставалось, подержал вино на языке и выплюнул остатки в многострадальную пальму.
– А ЭТО она бы и пить не стала. – Покачав головой, сообщил он в пространство. – Она не пьет мускаты. Я на этом в наше первое свидание прокололся…

@темы: bleach