Но пафост есть страдание человека, ведомого сильной страстью, а среди нас нет тех кто хохочет над страданием и презирает страсть.©
Название: Кошки всегда платят за свои похороны
Автор: Oui, mon colonel!
Бета: Aizawa
Персонажи: Ури, Шамал
Жанр: романс, юст, преслеш
Рейтинг: PG-13
Размер: 1874 слова
Задание: кроссовер с fandom SHAFT 2013 (Bakemonogatari)
Примечание: существуют предания, в которых дух кошки всегда возвращается к похоронившему её человеку и становится его проклятьем.
Тихий звук велосипедного звонка ознаменовал уход Тсуны.
Кошка снова заметалась в путах. Могло бы показаться, что её действия носят панически-бессознательный характер. Но попробуйте связать обычную домашнюю кошку и понаблюдать за ней. Ничего не замечаете?
Ха.
Всё дело в невнимательности. Животные и духи устроены гораздо проще людей. Они не думают, а чувствуют. Живут на инстинктах. Иногда ошибаются, но иногда... Если подумать, чем туже затягивается узел, тем свободнее петля. Конечно, если это не петля висельника.
Нескольких рывков кошке хватило, чтобы ослабить веревки на запястьях. Если бы она оставалась одна на крыше, выпуталась бы гораздо быстрее. Но по лестнице застучали ненавистные гэта, и кошка начала бесноваться с новой силой, чувствуя, как крепкие узлы, затягиваясь, миллиметр за миллиметром приближают её к желанной свободе.
Шамал, появившийся спустя пару секунд, окинул кошку быстрым взглядом, саркастически улыбнулся, кривя губы, и подошел к краю крыши, опасно становясь на перекрестии давно забытых здесь строительных «лесов» и проржавевших металлических балок, оголенных ветром и дождями от крошащегося бетона. Казалось, его не пугает возможность оступиться и полететь вниз на жухлую траву, пробивающуюся сквозь потрескавшийся асфальт.
Шамал долго вглядывался туда, куда уехал Тсуна. Порывы предгрозового ветра трепали его волосы, и балки угрожающе скрипели под ногами, то и дело норовя скинуть, но он не шевелился — всё смотрел. Словно там было что-то, видимое только ему одному. Или, может быть, ему чудилось, словно он теряет что-то ценное. Или он просто думал, глядя совсем не на удаляющегося Тсуну.
За порывами ветра не было слышно, как шуршит пижама. Кошка, не сводя прищуренных глаз со спины ненавистного человека, второй раз мешающего осуществлению простых, но эффективных планов, вывернулась из пут и бесшумно спрыгнула на грязные плиты крыши. Кошке очень хотелось поскорее догнать Тсуну, но что-то её удерживало. Проигнорировав близкую дверь, она сделала несколько шагов в сторону Шамала и замерла, прижав уши. Тот продолжал смотреть вперед и даже не шелохнулся. Тогда кошка, крадучись, словно на охоте, приблизилась к нему.
Было так легко столкнуть вниз этого человека, возомнившего себя специалистом по «странностям» — Кайи. Соблазн был так велик, что даже кружил голову.
Кошке не нравились люди, кроме хозяина, а этот человек в компании с Тсуной держали бесспорное первенство.
Предчувствие грозы, повисшее в воздухе, щекотало кошке ноздри, позволяя дышать полной грудью. Ветер разбрасывал вокруг пригоршни пыли и бумажного мусора. Снизу пахло паленым — Шамал что-то жег перед приходом Тсуны.
Кошка утробно заворчала и прыгнула, целясь в спину обидчику.
В последний момент Шамал рассеянно переступил с ноги на ногу. Одна из ржавых балок затрещала, ломаясь под его весом, и обрушилась вниз, а он неловко перепрыгнул сначала на соседнюю балку, балансируя одной рукой, а потом и на неповрежденную часть крыши.
Кошка с истошным воплем пролетела мимо него, но в последний момент успела зацепиться за выступающую часть «лесов». Ощетинившись, она фыркнула и облизала лапу — оцарапанную руку хозяина, неприспособленную к подобному, — и посмотрела на Шамал с ненавистью.
Шамал улыбнулся, обнажая зубы, слишком белые и крепкие для курящего человека.
— Извини, я такой неловкий, — сказал он, вытаскивая из пачки сигарету. — С тобой ничего не случилось?
Кошка снова фыркнула.
— Если нет, то это замечательно, — сказал Шамал. — Мне было бы неловко, если бы с Гокудерой что-то произошло. Хотя ты, кошка, конечно, следишь за тем, чтобы всё было в норме. Только что считать нормой? Ты сама — уже отклонение, правда?
Кошка ещё раз лизнула царапину на ладони и перепрыгнул ближе к Шамалу. Впрочем, тот в последний момент успел отойти, сохраняя прежнюю дистанцию.
— Ты такая живая, — заметил Шамал. — Энергичная. Молодая ещё, верно? Хорошо быть молодым...
Кошка тряхнула головой и прижала уши, готовясь к новому прыжку. Ей было жаль, что одним ударом покончить с человеком не удалось, но, раз уж начала, дело стоило завершить.
И всё же противник был сильнее.
Стоило дважды подумать, прежде чем нападать.
Кошка двинулся в сторону, по кругу обходя Шамала.
Тот вскинул бровь и склонил голову в немом вопросе.
— Не горячись, такие вещи легко не делаются, — порекомендовал он. — В конце концов, я — не Тсуна. Моя смерть не сможет решить проблем — ни твоих, ни нашего милого Гокудеры.
— Но ты тоже виноват, — промурлыкала кошка. — Все, кто виноват, должны быть наказаны. Причину стресса нужно устранить. Это идеальный вариант.
— Причина стресса? — удивился Шамал. — Много ли ты знаешь об этом, кошка?
— Я знаю всё.
Шамал улыбнулся.
— Как нехарактерно, — он развел руками. — Милый Гокудера ни за что бы так не сказал.
— Я знаю всё, что знает он, — с неохотой поправилась кошка. — А ему ли не знать, что происходит.
— Ох, молодость, молодость, — нараспев заметил Шамал. — Молодости свойственна горячность, обманчиво похожая на привычку действовать на инстинктах. Когда ты молод, всегда кажется, что точно знаешь суть происходящего. Но если копнуть глубже...
Он замолчал и сделал несколько шагов в сторону, снова увеличивая расстояние между собой и кошкой.
— Давай поговорим, — предложил Шамал, прикрывая глаза. — Давай разберемся, в чем причина.
— Ты защищаешь этого человека? — неприязненно спросила кошка.
— Ох, нет, — Шамал помахал рукой. — Конечно, нет. Я просто хочу рассказать тебе, почему Тсуна не является единственным источником стресса. Более того, он просто катализатор. Идем со мной, кошка — или всё же кот? — знаешь, кем бы ты ни был, у тебя всё ещё тело милого малыша Гокудеры, которого я знаю слишком давно.
Он развернулся спиной и посмотрел через плечо, так что кошке стало не по себе. Что-то хищное пробивалось в его взгляде. Этот человек был другим, особенным. Кошка не встречала подобных ему. Даже среди тех, кто привязывал консервные банки к её хвосту ещё при жизни. Даже среди тех, кто с отвращением проходил мимо её бездыханного тела после того, как она умерла. Он отличался от них всех, как и хозяин, но иначе.
— Идем, — повторил Шамал. — И даже не думай нападать. Я — не твоя добыча. Тебе не по зубам...
Они спустились по лестнице с крыши. Шамал даже не оборачивался, пока они шли к его обшарпанному кабинету. Теперь кошка сама старалась держаться от него подальше — инстинкты, поначалу молчавшие, тихо царапались внутри. Кошке неожиданно пришло в голову, что если бы этот любитель странностей по-настоящему хотел связать её, освободиться так легко вряд ли бы удалось.
Значило ли это, что Шамал хотел её освобождения?
Могло ли получиться так, что всё это пленение было лишь представлением для наивного Тсуна?
— Стоит разобраться в некоторых нюансах, — сказал Шамал и прислонился к одной из парт. — И мне хотелось бы сделать это прежде, чем я покину город.
Это было неожиданно.
Кошка удивленно мяукнула и запрыгнула на противоположную парту.
— Я не могу здесь больше находиться, — пояснил Шамал. — А те, что придут следом за мной, не станут утруждать себя чужими проблемами. Даже если сами понимают, к чему это приведет. Но людям свойственна жестокость. Они считают, что не должны страдать в одиночестве.
Он помолчал. Словно ожидая вопроса или обдумывая свои дальнейшие слова. Словно говорил только для себя. Словно кошки и не было сейчас рядом.
А кошке не нравилось, когда её не замечают. Она любила внимание.
— Да, — повторил Шамал, прикрыв глаза. — Даже самые добрые из людей считают так, увы.
— Ты — один из них, из самых добрых? — спросила кошка, подползая к краю парты.
— Нет, — улыбнулся Шамал, не открывая глаза. — Я из самых злых.
Кошка потянулась вперед, навострив уши. Она понимала не всё сказанное, но чувствовала интонации, гораздо лучше воспринимая эмоции, чем смысл. И хотя сейчас от говорившего с ней человека веяло силой и угрозой, настоящие его чувства были скрыты где-то в глубине.
— Но давай разберемся с этим, — предложил Шамал.
— С этим? — переспросила кошка.
— Я хочу сказать, с твоей нынешней активностью, — пояснил Шамал. — Это как бомба: есть реакция, которая следует при присутствии катализатора в соответствующей среде, а есть следствие этой реакции. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Кошка почесала за ухом — она не понимала.
Шамал вздохнул.
— Я могу объяснить наглядно, но тебе не понравится, — сказал он и резко выбросил вперед руку, хватая кошку за горло.
Это оказалось неожиданно. Ещё более неожиданно, чем кошка могла себе представить. Крепкие пальцы сжались, перекрывая дыхание. В глазах начало стремительно темнеть, так что возможности сопротивляться практически не осталось.
Кошка панически дернулась.
— Тшшш, — сказал Шамал, ослабляя хватку. — Так вот, извини, я буду рассуждать вслух и не хочу, чтобы ты отвлекалась.
Он посмотрел на кошку, склонив голову.
— Всё дело в энергии, пожалуй, — начал Шамал. — У молодых людей всегда много энергии. Проблема заключается в том, что они не всегда могут найти ей применение. Перебродившая энергия, словно стоячая вода, портится, и это становится проблемой... Знаешь, Ури, чем лучше быть тобой, чем любым из современных школьников?
Шамал потянул кошку к себе, заглядывая в глаза.
— Всё дело в этике и морали, во внешнем облике, в придуманных правах и ограничениях, в образе жизни людей, которому ты можешь противопоставить только одно — животный инстинкт. Пойми правильно, тебе ведь плевать на чужое мнение: если ты хочешь есть — ты ищешь пищу, если ты хочешь отдыхать — ты ложишься спать, если ты не хочешь никого видеть — ты уходишь, а если тебе хочется ласки... — Глаза Шамал сузились, и кошке показалось, словно она попал в лапы к немецкой овчарке, которая жила когда-то по соседству, — такая разорвет играючи. — Когда ты чего-то хочешь, ты берешь это, верно? Но наш милый Гокудера так не умеет.
— Для этого нужена я? — дернула ухом кошка.
— Верно, — кивнул Шамал. — Твой хозяин не хочет быть один. Подростки в период гормонального взрыва ошибочно считают это любовью. Социализация ещё достаточно слаба, и они пытаются реализовать себя через эту «любовь». За подобным интересно наблюдать, но только если не знаешь, чем всё закончится.
— А ты знаешь, человек?
— Я знаю, Ури, — Шамал прикрыл глаза. — Я уже видел подобное.
Его пальцы снова сжались на горле кошки, и в старом классе запахло угрозой настолько явной и неприкрытой, что стало страшно.
— Но, как я сказал, я — из самых злых, помнишь? — сделав глубокий вздох, сказал Шамал. Его пальцы снова расслабились.
Кошка тихо мяукнула — было очень страшно от того, с какой легкостью человек мог свернуть ей шею. Это было так же опасно, как удирать от собак по старому забору, и оттого казалось ещё более интересным.
— Это что-то вроде закона общества: ты всегда должен быть с кем-то. Даже не афишируя или не говоря об этом. Рядом с тобой должен быть кто-то. Человек не может быть один. Ему нужна пара, иначе он может свихнуться. В одиночку не выжить, — продолжил Шамал. — Человек ограничен всё той же моралью, животное — только инстинктами.
— Я ничего не понимаю, — призналась кошка. — Ты совсем меня запутал.
Шамал приподнял бровь, раздумывая.
— Ты просто освобождаешь её от морали, — спокойно заключил он. — Стресс можно выпить...
— Как это маленький вампир, что живет в тени... — зашипела кошка.
— ...а можно выплеснуть, и это можно сделать по-разному.
— Ты знаешь, как?
— Возможно, — согласился Шамал.
— Именно это ты хотел показать?
— Я ничего не хотел говорить, — хмыкнул Шамал, выпустил кошку и резко подался назад. В его смешке отчетливо прозвучало разочарование. — Но, к сожалению, мой статус неизмеримо ближе к человеку, чем к любой из Кайи. Я не могу позволить себе ту же слабость, что милый Гокудера. Поэтому, кошка, пригляди за ним, когда меня не будет рядом. А Тсуну не трогай, иначе стресс может оказаться во сто крат сильнее. Хотя, если хочешь помочь, его всё же стоит найти. Думаю, Тсуна сможет кое-что сделать, чтобы избавить милого Гокудеру от твоего присутствия.
Он развернулся и неторопливо направился к двери. Шамал уходил, и уходил налегке. Всё, что у него было — старые гэта, гавайская рубашка и неприкуренная сигарета. Он выглядел гораздо беззаботнее, чем был на самом деле.
И кошка почувствовала внутри какое-то смутное волнение.
Словно хозяин не хотел расставаться с этим человеком, не смотря на вызываемые им стресс и раздражение.
Словно они не были чужими друг другу.
Словно стоило задержать его, не пустить, оставить рядом.
Но ещё кошка чувствовала, что человек прав. Сейчас самым важным было найти Тсуну, а с остальным хозяин мог бы разобраться уже без неё.
Тогда она вышла на охоту.
Автор: Oui, mon colonel!
Бета: Aizawa
Персонажи: Ури, Шамал
Жанр: романс, юст, преслеш
Рейтинг: PG-13
Размер: 1874 слова
Задание: кроссовер с fandom SHAFT 2013 (Bakemonogatari)
Примечание: существуют предания, в которых дух кошки всегда возвращается к похоронившему её человеку и становится его проклятьем.
Тихий звук велосипедного звонка ознаменовал уход Тсуны.
Кошка снова заметалась в путах. Могло бы показаться, что её действия носят панически-бессознательный характер. Но попробуйте связать обычную домашнюю кошку и понаблюдать за ней. Ничего не замечаете?
Ха.
Всё дело в невнимательности. Животные и духи устроены гораздо проще людей. Они не думают, а чувствуют. Живут на инстинктах. Иногда ошибаются, но иногда... Если подумать, чем туже затягивается узел, тем свободнее петля. Конечно, если это не петля висельника.
Нескольких рывков кошке хватило, чтобы ослабить веревки на запястьях. Если бы она оставалась одна на крыше, выпуталась бы гораздо быстрее. Но по лестнице застучали ненавистные гэта, и кошка начала бесноваться с новой силой, чувствуя, как крепкие узлы, затягиваясь, миллиметр за миллиметром приближают её к желанной свободе.
Шамал, появившийся спустя пару секунд, окинул кошку быстрым взглядом, саркастически улыбнулся, кривя губы, и подошел к краю крыши, опасно становясь на перекрестии давно забытых здесь строительных «лесов» и проржавевших металлических балок, оголенных ветром и дождями от крошащегося бетона. Казалось, его не пугает возможность оступиться и полететь вниз на жухлую траву, пробивающуюся сквозь потрескавшийся асфальт.
Шамал долго вглядывался туда, куда уехал Тсуна. Порывы предгрозового ветра трепали его волосы, и балки угрожающе скрипели под ногами, то и дело норовя скинуть, но он не шевелился — всё смотрел. Словно там было что-то, видимое только ему одному. Или, может быть, ему чудилось, словно он теряет что-то ценное. Или он просто думал, глядя совсем не на удаляющегося Тсуну.
За порывами ветра не было слышно, как шуршит пижама. Кошка, не сводя прищуренных глаз со спины ненавистного человека, второй раз мешающего осуществлению простых, но эффективных планов, вывернулась из пут и бесшумно спрыгнула на грязные плиты крыши. Кошке очень хотелось поскорее догнать Тсуну, но что-то её удерживало. Проигнорировав близкую дверь, она сделала несколько шагов в сторону Шамала и замерла, прижав уши. Тот продолжал смотреть вперед и даже не шелохнулся. Тогда кошка, крадучись, словно на охоте, приблизилась к нему.
Было так легко столкнуть вниз этого человека, возомнившего себя специалистом по «странностям» — Кайи. Соблазн был так велик, что даже кружил голову.
Кошке не нравились люди, кроме хозяина, а этот человек в компании с Тсуной держали бесспорное первенство.
Предчувствие грозы, повисшее в воздухе, щекотало кошке ноздри, позволяя дышать полной грудью. Ветер разбрасывал вокруг пригоршни пыли и бумажного мусора. Снизу пахло паленым — Шамал что-то жег перед приходом Тсуны.
Кошка утробно заворчала и прыгнула, целясь в спину обидчику.
В последний момент Шамал рассеянно переступил с ноги на ногу. Одна из ржавых балок затрещала, ломаясь под его весом, и обрушилась вниз, а он неловко перепрыгнул сначала на соседнюю балку, балансируя одной рукой, а потом и на неповрежденную часть крыши.
Кошка с истошным воплем пролетела мимо него, но в последний момент успела зацепиться за выступающую часть «лесов». Ощетинившись, она фыркнула и облизала лапу — оцарапанную руку хозяина, неприспособленную к подобному, — и посмотрела на Шамал с ненавистью.
Шамал улыбнулся, обнажая зубы, слишком белые и крепкие для курящего человека.
— Извини, я такой неловкий, — сказал он, вытаскивая из пачки сигарету. — С тобой ничего не случилось?
Кошка снова фыркнула.
— Если нет, то это замечательно, — сказал Шамал. — Мне было бы неловко, если бы с Гокудерой что-то произошло. Хотя ты, кошка, конечно, следишь за тем, чтобы всё было в норме. Только что считать нормой? Ты сама — уже отклонение, правда?
Кошка ещё раз лизнула царапину на ладони и перепрыгнул ближе к Шамалу. Впрочем, тот в последний момент успел отойти, сохраняя прежнюю дистанцию.
— Ты такая живая, — заметил Шамал. — Энергичная. Молодая ещё, верно? Хорошо быть молодым...
Кошка тряхнула головой и прижала уши, готовясь к новому прыжку. Ей было жаль, что одним ударом покончить с человеком не удалось, но, раз уж начала, дело стоило завершить.
И всё же противник был сильнее.
Стоило дважды подумать, прежде чем нападать.
Кошка двинулся в сторону, по кругу обходя Шамала.
Тот вскинул бровь и склонил голову в немом вопросе.
— Не горячись, такие вещи легко не делаются, — порекомендовал он. — В конце концов, я — не Тсуна. Моя смерть не сможет решить проблем — ни твоих, ни нашего милого Гокудеры.
— Но ты тоже виноват, — промурлыкала кошка. — Все, кто виноват, должны быть наказаны. Причину стресса нужно устранить. Это идеальный вариант.
— Причина стресса? — удивился Шамал. — Много ли ты знаешь об этом, кошка?
— Я знаю всё.
Шамал улыбнулся.
— Как нехарактерно, — он развел руками. — Милый Гокудера ни за что бы так не сказал.
— Я знаю всё, что знает он, — с неохотой поправилась кошка. — А ему ли не знать, что происходит.
— Ох, молодость, молодость, — нараспев заметил Шамал. — Молодости свойственна горячность, обманчиво похожая на привычку действовать на инстинктах. Когда ты молод, всегда кажется, что точно знаешь суть происходящего. Но если копнуть глубже...
Он замолчал и сделал несколько шагов в сторону, снова увеличивая расстояние между собой и кошкой.
— Давай поговорим, — предложил Шамал, прикрывая глаза. — Давай разберемся, в чем причина.
— Ты защищаешь этого человека? — неприязненно спросила кошка.
— Ох, нет, — Шамал помахал рукой. — Конечно, нет. Я просто хочу рассказать тебе, почему Тсуна не является единственным источником стресса. Более того, он просто катализатор. Идем со мной, кошка — или всё же кот? — знаешь, кем бы ты ни был, у тебя всё ещё тело милого малыша Гокудеры, которого я знаю слишком давно.
Он развернулся спиной и посмотрел через плечо, так что кошке стало не по себе. Что-то хищное пробивалось в его взгляде. Этот человек был другим, особенным. Кошка не встречала подобных ему. Даже среди тех, кто привязывал консервные банки к её хвосту ещё при жизни. Даже среди тех, кто с отвращением проходил мимо её бездыханного тела после того, как она умерла. Он отличался от них всех, как и хозяин, но иначе.
— Идем, — повторил Шамал. — И даже не думай нападать. Я — не твоя добыча. Тебе не по зубам...
Они спустились по лестнице с крыши. Шамал даже не оборачивался, пока они шли к его обшарпанному кабинету. Теперь кошка сама старалась держаться от него подальше — инстинкты, поначалу молчавшие, тихо царапались внутри. Кошке неожиданно пришло в голову, что если бы этот любитель странностей по-настоящему хотел связать её, освободиться так легко вряд ли бы удалось.
Значило ли это, что Шамал хотел её освобождения?
Могло ли получиться так, что всё это пленение было лишь представлением для наивного Тсуна?
— Стоит разобраться в некоторых нюансах, — сказал Шамал и прислонился к одной из парт. — И мне хотелось бы сделать это прежде, чем я покину город.
Это было неожиданно.
Кошка удивленно мяукнула и запрыгнула на противоположную парту.
— Я не могу здесь больше находиться, — пояснил Шамал. — А те, что придут следом за мной, не станут утруждать себя чужими проблемами. Даже если сами понимают, к чему это приведет. Но людям свойственна жестокость. Они считают, что не должны страдать в одиночестве.
Он помолчал. Словно ожидая вопроса или обдумывая свои дальнейшие слова. Словно говорил только для себя. Словно кошки и не было сейчас рядом.
А кошке не нравилось, когда её не замечают. Она любила внимание.
— Да, — повторил Шамал, прикрыв глаза. — Даже самые добрые из людей считают так, увы.
— Ты — один из них, из самых добрых? — спросила кошка, подползая к краю парты.
— Нет, — улыбнулся Шамал, не открывая глаза. — Я из самых злых.
Кошка потянулась вперед, навострив уши. Она понимала не всё сказанное, но чувствовала интонации, гораздо лучше воспринимая эмоции, чем смысл. И хотя сейчас от говорившего с ней человека веяло силой и угрозой, настоящие его чувства были скрыты где-то в глубине.
— Но давай разберемся с этим, — предложил Шамал.
— С этим? — переспросила кошка.
— Я хочу сказать, с твоей нынешней активностью, — пояснил Шамал. — Это как бомба: есть реакция, которая следует при присутствии катализатора в соответствующей среде, а есть следствие этой реакции. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Кошка почесала за ухом — она не понимала.
Шамал вздохнул.
— Я могу объяснить наглядно, но тебе не понравится, — сказал он и резко выбросил вперед руку, хватая кошку за горло.
Это оказалось неожиданно. Ещё более неожиданно, чем кошка могла себе представить. Крепкие пальцы сжались, перекрывая дыхание. В глазах начало стремительно темнеть, так что возможности сопротивляться практически не осталось.
Кошка панически дернулась.
— Тшшш, — сказал Шамал, ослабляя хватку. — Так вот, извини, я буду рассуждать вслух и не хочу, чтобы ты отвлекалась.
Он посмотрел на кошку, склонив голову.
— Всё дело в энергии, пожалуй, — начал Шамал. — У молодых людей всегда много энергии. Проблема заключается в том, что они не всегда могут найти ей применение. Перебродившая энергия, словно стоячая вода, портится, и это становится проблемой... Знаешь, Ури, чем лучше быть тобой, чем любым из современных школьников?
Шамал потянул кошку к себе, заглядывая в глаза.
— Всё дело в этике и морали, во внешнем облике, в придуманных правах и ограничениях, в образе жизни людей, которому ты можешь противопоставить только одно — животный инстинкт. Пойми правильно, тебе ведь плевать на чужое мнение: если ты хочешь есть — ты ищешь пищу, если ты хочешь отдыхать — ты ложишься спать, если ты не хочешь никого видеть — ты уходишь, а если тебе хочется ласки... — Глаза Шамал сузились, и кошке показалось, словно она попал в лапы к немецкой овчарке, которая жила когда-то по соседству, — такая разорвет играючи. — Когда ты чего-то хочешь, ты берешь это, верно? Но наш милый Гокудера так не умеет.
— Для этого нужена я? — дернула ухом кошка.
— Верно, — кивнул Шамал. — Твой хозяин не хочет быть один. Подростки в период гормонального взрыва ошибочно считают это любовью. Социализация ещё достаточно слаба, и они пытаются реализовать себя через эту «любовь». За подобным интересно наблюдать, но только если не знаешь, чем всё закончится.
— А ты знаешь, человек?
— Я знаю, Ури, — Шамал прикрыл глаза. — Я уже видел подобное.
Его пальцы снова сжались на горле кошки, и в старом классе запахло угрозой настолько явной и неприкрытой, что стало страшно.
— Но, как я сказал, я — из самых злых, помнишь? — сделав глубокий вздох, сказал Шамал. Его пальцы снова расслабились.
Кошка тихо мяукнула — было очень страшно от того, с какой легкостью человек мог свернуть ей шею. Это было так же опасно, как удирать от собак по старому забору, и оттого казалось ещё более интересным.
— Это что-то вроде закона общества: ты всегда должен быть с кем-то. Даже не афишируя или не говоря об этом. Рядом с тобой должен быть кто-то. Человек не может быть один. Ему нужна пара, иначе он может свихнуться. В одиночку не выжить, — продолжил Шамал. — Человек ограничен всё той же моралью, животное — только инстинктами.
— Я ничего не понимаю, — призналась кошка. — Ты совсем меня запутал.
Шамал приподнял бровь, раздумывая.
— Ты просто освобождаешь её от морали, — спокойно заключил он. — Стресс можно выпить...
— Как это маленький вампир, что живет в тени... — зашипела кошка.
— ...а можно выплеснуть, и это можно сделать по-разному.
— Ты знаешь, как?
— Возможно, — согласился Шамал.
— Именно это ты хотел показать?
— Я ничего не хотел говорить, — хмыкнул Шамал, выпустил кошку и резко подался назад. В его смешке отчетливо прозвучало разочарование. — Но, к сожалению, мой статус неизмеримо ближе к человеку, чем к любой из Кайи. Я не могу позволить себе ту же слабость, что милый Гокудера. Поэтому, кошка, пригляди за ним, когда меня не будет рядом. А Тсуну не трогай, иначе стресс может оказаться во сто крат сильнее. Хотя, если хочешь помочь, его всё же стоит найти. Думаю, Тсуна сможет кое-что сделать, чтобы избавить милого Гокудеру от твоего присутствия.
Он развернулся и неторопливо направился к двери. Шамал уходил, и уходил налегке. Всё, что у него было — старые гэта, гавайская рубашка и неприкуренная сигарета. Он выглядел гораздо беззаботнее, чем был на самом деле.
И кошка почувствовала внутри какое-то смутное волнение.
Словно хозяин не хотел расставаться с этим человеком, не смотря на вызываемые им стресс и раздражение.
Словно они не были чужими друг другу.
Словно стоило задержать его, не пустить, оставить рядом.
Но ещё кошка чувствовала, что человек прав. Сейчас самым важным было найти Тсуну, а с остальным хозяин мог бы разобраться уже без неё.
Тогда она вышла на охоту.
@темы: reborn